Вернуться к списку произведений Джека
Письмо от Эдди, 1888
Джек Потрошитель ночью проснулся
Длинный черный плащ достал,
Сел за стол и к перу потянулся
И под сенью ночной написал:
"Из Ада, мой дорогой мистер Ласк,
Из Преисподней пишу.
Пусть будут все на страже в тот час,
Когда я в ночь выхожу.
Я пройду по улицам и по мостам,
И шлюху покраше найду.
Отыщу двор глухой, чтоб темно было там,
Ей по горлу ножом проведу...
Вскроет брюхо ее холодный нож мой...
Это чувство неведомо Вам,
Я вырежу почку и забрав домой,
Зажарю и съем ее там.
Я не моряк и не мясник,
Просто острую сталь я люблю...
Что ж, мне пора. До свиданья, старик,
Поймать пробуй, как я ловлю..."
(с) Майкл Ричардс
Последние слова Мэри Келли
Ты будешь готов к тому, что скажу я. -
Слова, с которыми жить не грешно.
Ты знаешь, такой не всегда ведь была я,
Девчонкой на час, что будеть трястись
На коленях, в грязи гроши подбирая
Что бросил любитель дворовой любви.
Ты газеты читал? В моем родном графстве
(Неважно в каком) отец мой прознал,
Что в парня влюбилась я безучастно
И шрам на лице напоминанием стал
На Миллерс-Корт, что в Джолли Олд,
Ты слышал ту байку, ведь в те времена
Я бродила бездомной, как старый корабль
Заблудился в тумане и остался без дна.
О, дорогуша, тут куда-то пропал
Платок мой, ну как я могла потерять
Ты видел, он алый. Ты что-то сказал?
Так где он? Понятно... мне лучше не знать...
Так пройдемся же, милый... Говорят тут кругом,
Потрошитель скрывается за каждым столбом.
Бедные девушки... Ведь ты же не Он
А, дорогой...? С таким то милым лицом...
У тебя сердце есть... Не сказала бы я...
Скажи, мне в эту волшебную ночь
Ты будешь ли щедр на пенс или два
Для матери, скоро ожидающей дочь?
У меня третий месяц, или вроде того
Доктор не видел, мне же нечем платить.
Я даже не знаю, назову как его,
Ребенка, которого нечем кормить
Но эти заботы - ничто рядом с тем,
Что мистер Маккарти, хозяин жилья,
Где я прозябаю среди худых стен,
Собрался на улицу выгнать меня.
Он удавит меня, если я не отдам
30 шиллингов долгу за кров и постель.
30 шиллингов. Ты представь себе сам...
Столько в месяц стоит хороший отель...
Он за тридцать монет сможет продать
Меня и ребенка, как и Того, на кресте,
Марией ведь тоже звалась его мать,
Но я промолчу, злиться грех сироте.
Ну вот и пришли мы. Разбито окно...
Забудь, слишком жарко бывает внутри.
То бросили камнем, но мне все равно
Входи, только дверь за собой затвори.
Располагайся. Вот стул, вон кровать.
Там где ты стоишь, стояла вчера
Подруга моя, больше ей не гулять
По улицам... Ведь она убита с утра.
Она говорила: Не выходи...
Но что же ты встал, как будто впервой?
Хвалился - четыре уже позади...
И вот - пятый раз не за горой.
В Уайтчепеле здесь до святых нам рукой
Недалёко подать за короткий наш век...
Какой странный нож ты носишь с собой...
О, ГОСПОДИ!!!!... ВЫ?
здравствуйте, Джек...
(с)Роберт Кроуфорд
Противостояние
"Поздно, Шлюха, исчезнешь во тьме в одночасье
Мгновение, Шлюха, рассвет расколет на части."
"Кто здесь призрачной дымкой возник предо мною?
Кто вы, Тень, что наш город настигла чумою?"
"Если честно, я сюда пригласил себя сам ,
Но что за песню, Шлюха, вдали воют там?"
"'Сладость фиалок', Тень, вот названье стихов,
Оставь нас, ведь город к Концу еще не готов."
"Вы отравлены, Шлюха, ядом падения
Ужели Вам ложь, Шлюха, станет спасением?"
"Что это, Тень? Я тебя никак не пойму,
Не хочу больше слышать, все плывет как в дыму"
"Глупая Шлюха, думаешь я слепой?
У вас больше не будет тайн предо мной."
Это ты, Тень. Пугает твой пристальный взгляд.
Это ты, Тень, о которой давно говорят.
"Падение, Шлюха, в Вас пышным цветом растет,
Ты, дура, не знаешь, что Его царство грядет."
"Тень, ты же знаешь, что нас не в чем винить,
Что естественно, Тень, тому стыдным не быть."
"Ты, Шлюха, в центре большого скандала,
Такого позора королевство не знало."
"Тень, всё случилось не из-за меня
Тень, здесь он виноват, а не я!!"
"Лжешь, Шлюха! Ты знала, что шантажом
Добьешься успеха с большим барышом!"
"Никогда, Тень, мы не были послушным скотом,
Мы всего лишь, собаки с обвисшим хвостом!"
"Мое призвание, Шлюха, короля уберечь,
Ты звено в той цепи, о чем может быть речь?"
"Мы невиновны, Тень, что пытались прожить,
От ничего к ничему, так за что же платить?"
"Снова ложь, Шлюха! Суд будет скорый и правый,
Ты как и другие, заслужишь отдых кровавый!"
"Тэбрем, Николлс, Чепмен, Страйд,
Эддоус... Тень, за что убиты эти пять?"
"Не пять, Шлюха, как наивен твой взгляд
До тебя еще десять мой гнев ощутят."
"Не знаю других, Тень, но коснулись уж дна
Могилы подруги мои, в чем наша вина?"
"Всех замыслов, Шлюха, тебе не узнать,
Но в бане кровавой Вас продолжу купать."
"Мы тихими станем, Тень, мы двери запрем,
Не услышишь о нас, Тень, ни ночью, ни днем"
"Вы погрязли, Шлюха, в порочном гниеньи
Но как сладко же ставить вас на колени."
"Тебя схватят, Тень, будет суд скор и строг
Ты как бешеный пес, Тень, у царственных ног."
"Смело сказано, Шлюха, только не в этот раз,
Ибо здесь лишь Его есть сила и власть!!"
"Мне жаль тебя, Тень, но Он не стоит того,
Чтоб такой верный раб, как ты, служил у Него."
"От грязи такой Уайтчепел станет чист
Прости дорогая, от горла взрежу и вниз..."
(с) Диана Н. Трен.
Трагедия в Ист-Энде
Dedicated to miss Dita Farrell
Небо красным-красно от костров, что у Шадвельских доков горят,
Холодно ночью и обрывки ветров заметают пеплом закат.
По улицам узким, как кромка ножа, лишенная дома и сна,
Мечется Полли, от страха дрожа,... но она там была не одна.
Соткан из тьмы перед ней силуэт, он бесшумно выходит вперед,
И сказав пару слов с улыбкой простой, за руку нежно берет.
Она так пьяна, что не сознает, рядом смерть стоит не дыша...
Вдруг что-то сомкнулось на горле ее, и встрепенулась душа.
Сплетение тел в полуночной мгле на грязном Лондонском дне,
Но сил больше нет, она на земле, а он склонился над ней.
На мостовой осталась она, последним уснувшая сном,
Вспорото горло - его личный знак, и платье от крови красно.
Медлить нельзя - раздаются шаги, и укроет преступника тень,
Он растворился, не видно ни зги, он вернется на будущий день.
Полли недвижно лежит у стены, вздох последний слетел с ее губ,
Кончено все, и часы сочтены, остывает безжизненный труп.
От боли и страха остались навек раскрыты ее глаза,
Скатилась по бледной щеке из-под век последняя слеза.
Улицы ночью, как и прежде, пусты, никому до нее дела нет,
Останки поруганной красоты, багрянцем окрасят рассвет.
Неделя прошла, но досужий народ продолжает судачит о том.
И Темная Энн с незнакомцем идет по улочке темной вдвоем.
Незнакомца она привела в тихий двор, куда приходила не раз,
Но назад не вернулась Энни с тех пор, когда пробил ее судный час.
Соседи слышали их разговор но потом ночь прорезал звук,
Крика, пронзившего сумрачный двор и тела о землю стук.
То, что увидели люди потом, до смерти забыть не смогли –
Зарезана девка мясницким ножом, а кишки валялись в пыли.
Кэти Эддоус спустя двадцать дней споткнулась о чей-то порог
Констебль подошел на улице к ней и на ноги подняться помог.
Ночь в Бишопгейте она провела среди грязных обшарпанных стен
И констеблю с улыбкой сказала она: Все в порядке со мной, старый хрен.
Ночи черны, как вороньё, голодны, как песчаный карьер,
И кто-то видел с мужчиной ее на площади Митр-сквер.
Если б знала, кто клиентом тем был, то прочь побежала б она,
Но то, что с Кэти он сотворил, ведает лишь Сатана.
Но она не единственная, как назло, из тех кто был ночью убит,
Другой гулящей не повезло прогуляться по Ьернер-стрит.
Элизабет Страйд через четверть часа навсегда перестала дышать,
Убийца спокойно прикрыл ей глаза и приступил не спеша.
В панике город, люди кричат, пылают во мраке огни
И не могут они прекратить этот ад, вспыхнувший в эти дни.
Улицы к трем часам ночи пусты, закрыты ставни окон
Ведь Потрошителем можешь быть ты, может быть – я, или он…
Люди на улицах в оба следят от полуночи до зари,
С людей детективы не сводят взгляд, снаружи следят и внутри,
И Скотленд-Ярд за каждым следит, кого ночью дома нет,
Каждый за каждым без устали бдит, пока не настанет рассвет.
Длился кошмар уже шесть недель и ужас стал утихать,
Люди спокойно ложатся в постель и не боятся гулять.
Лорд-Мэр объявил: Убийствам конец! Его голос суров и тверд,
Но всему положил кровавый венец дом 13 по Миллерс Корт.
Мэри Келли спешила домой, за ней шел какой-то фат.
Зашел он в дом ночною порой и забрал с собою в Ад.
Понемногу вошел в безумный раж с полудюжиной ножей
Оставил он кровавый фарш от бедной Мэри Джейн.
В крови вся стена и пол залит, ошметки и там и тут,
Ее голова в ногах стоит, а сердца так и не найдут.
Закончил Джек свой кровавый день, вытер руки и вышел вон,
Исчезла с улиц зловещая тень под колокольный звон.
Он мог бы многое рассказать о смысле смерти и цели своей,
Но он не стал мемуаров писать, что дошли бы до наших дней
Игре - конец, он в ней победил, и покинул нас навсегда,
Куда он ушел и кем же он был, не узнает никто никогда.
Памяти жертв Джека Потрошителя - да покоятся они с миром...
(c)Джон Смит
